Окаменелости экзотических животных, пролежавшие в земле 6 миллионов лет, обнаружены на территории Кочкора в Нарынской области Киргизии, сообщила американская исследовательница Уин Маклафлин.

Она отметила, что исследования проводились под руководством директора Института сейсмологии, доктора геолого-минералогических наук Канатбека Абдрахматова. По его словам, останки носорогов и птиц в районе Кочкора геологи находили и ранее, а вот кости жирафа и мышей обнаружили впервые.

"Найденные окаменелости свидетельствуют о том, что жирафы, жившие 6 миллионов лет назад, были в два раза меньше современных", — цитирует в четверг агентство Sputnik слова Абдрахматова.

Он добавил, что это очень ценные находки для сейсмологов. Они помогут узнать, когда впервые начались движения земной коры, которые привели и сейчас приводят к землетрясениям и когда начались первые процессы горообразования. "Если раньше мы оценивали скорость роста Тянь-Шаньских гор примерно в сотые доли миллиметра, то сейчас, исследовав найденные кости, мы можем утверждать, что за год горы подрастают на один миллиметр", — рассказал ученый.

Маклафлин также сообщила, что останки будут отправлены в Америку для полного исследования, а после возвращены в Киргизию. "В ходе исследования мы установим не только климатические и географические условия обитания животных, но и восстановим их полноценный внешний облик", — сказала она.

Уже в следующем году в Историческом музее Бишкека все желающие смогут увидеть найденные останки и ознакомиться с восстановленными образами жирафов, носорогов и птиц.

 Источник: РИА Новости

Группа биологов под руководством Ларен Гонсалес (Lauren A. Gonzales) из университета Дьюка (США) исследовала череп викториапитека – обезьяны, жившей примерно 15 млн лет назад, и пришла к выводу, что эта обезьяна имела хотя и относительно небольшой, но при этом весьма «извилистый» и сложный мозг. Это говорит о том, что нет прямой корреляции между размером мозга и его развитостью. Об исследовании сообщает официальный сайт университета, а его результаты опубликованы в журнале Nature Communications.

Мозг викториапитека Единственный полный череп викториопитека был найден в 1997 году на острове Мабоко, расположенном на озере Виктория (Кения). Эта древняя обезьяна, по представлениям ученых, имела относительно небольшой — размером примерно 50-80 см и весом около 5-7 кг. Судя по находкам, внешне она напоминала современную мартышку.

Для того, чтобы исследовать строение мозга этой обезьяны, группа Ларен Гонсалес сделала объемную модель черепа викториопитека, а также рентгеновский снимок с высоким разрешением. Как показало исследование, объем мозга обезьяны составлял всего 36 см³, что в два раза меньше, чем у современных обезьян сходных размеров. По словам ученых, обычно мозг небольших обезьян по форме напоминает апельсин — но в случае викториопитека речь скорее идет о крупной сливе, как по форме, так и по размеру. Тем не менее, мозг древней обезьяны, хотя и был крошечным, имел, вероятно, большое количество морщин и складок, что говорит о том, что эта обезьяна могла иметь довольно сложный мозг.

Таким образом, по словам Ларены Гонсалес, их исследование показало, что, возможно, мозг обезьян стал более сложным до того, как размеры мозга стали больше. Иными словами, сложность мозга не всегда зависит от объема. Ученым известен и другой пример несоответствия размеров мозга его сложности у древних предков человека. Речь о так называемых «хоббитах» — людях с острова Флорес (Homo Floresiensis) — которые, несмотря на свой небольшой рост, всего около метра, и относительно небольшой объем мозга, умели изготовлять орудия труда.

Источник: Научная Россия

Анализ окаменелостей, обнаруженных в северной части Эфиопии 4 года назад археологами во главе с Йоханнесом Хэйли-Селасси (Yohannes Haile-Selassie) из Музея естественной истории в Кливленде, позволяет говорить о том, что на этой территории проживал еще один предок современного человека. Найденная нижняя челюсть и фрагменты зубов датируются периодом 3,3-3,5 млн лет назад,сообщает The Associated Press со ссылкой на статью в журнале Nature.

Реконструкция Australopithecus afarensis и фрагменты черепа нового австралопитекаУченые предполагают, что это еще один предок Homo Sapiens, живший примерно в том же месте и в то же время, что и вид, представителем которого была небезызвестная Люси (скелет этого австралопитека женского пола был найден примерно в том же регионе еще в 1974 году). Исследователи показывают, что это иной вид, подчеркивая определенные анатомические отличия. Однако не все коллеги согласны с ними, считая, что подобные расхождения возможны и внутри одного вида.

Исследователи назвали новый вид Australopithecus deyiremeda, второе слово переводится с афарского языка как «близкий родственник». То есть подчеркивается, что этот новый австралопитек находится в явном родстве с более поздними представителями эволюционного дерева человека.

Но более точно описать это родство ученые не берутся. Наша ветвь эволюции, включающая Homo Sapiens и его ближайших вымерших родственников, происходит из более раннего вида, включающего и вновь описанного австралопитека. Но сама по себе эта находка вновь поднимает вопрос о том, какой из этих предшествующих видов все же дал начало именно нашему виду.

Источник: Научная Россия

В руки палеонтологов попал один из самых полных скелетов нелетающих хищных птиц, живших когда-то в Южной Америке. Анализ черепа птицы показал, что она переговаривалась со своими сородичами басом.

Llallawavis scagliaiОб этом сообщается в статье аргентинских специалистов из Национального университета Кордовы, опубликованной в журнале Journal of Vertebrate Paleontology.

Находка была сделана на атлантическом побережье северо-восточной Аргентины недалеко от популярного пляжа Ла Эстафета близ города Мар-дель-Плата. В береговой осыпи ученые заметили скелет, принадлежавший птице из семейства Phorusrhacidae. Раскопки пришлось вести в ускоренном режиме, чтобы море не смыло находку.

В результате в руки ученых попало 95% элементов скелета, что делает экземпляр одним из самых полных за всю историю изучения «ужасных птиц». Этим именем представители Phorusrhacidae обязаны своим крупным размерам и массивному крючковатому клюву. «Ужасные птицы» появились в Южной Америке через несколько миллионов лет после вымирания динозавров и исчезли примерно 2,5 млн лет назад.

Найденный скелет был отнесен к новому виду Llallawavis scagliai - его представители существовали примерно 3,5 млн лет назад. Рост экземпляра достигал 1,2 метров, а вес - 18 килограммов, так что по сравнению с другими «ужасными птицами», чей рост составлял около 2 метров, а вес доходил до 70 килограммов, Llallawavis scagliai кажется не таким уж и большим.

Тем не менее, Llallawavis scagliai был опасным хищником - ученые выяснили, что кости этой птицы в районе верхнего неба и других частей черепа полностью срослись и утратили гибкость. Это помогало «ужасной птице» отрывать от своей добычи куски мяса. Птица догоняла своих жертв, млекопитающих и некрупных пернатых, при помощи длинных ног, не оставлявших им шанса на открытых пространствах.

Компьютерная томография внутреннего уха Llallawavis scagliai показала, что по сравнению с другими нелетающими птицами ее слух был ограничен низкочастотным диапазоном. Возможно, на них же она и «разговаривала». Интересно, что звук на низких частотах распространяется особенно далеко - поэтому по слуху Llallawavis scagliai могла находить как добычу, так и партнеров.

Источник: infox.ru

Ученые придумали способ, позволяющий воссоздавать окраску моллюсков-конусов, населявших коралловые рифы миллионы лет назад. Оказалось, что для этого достаточно подсветить их раковины ультрафиолетом.

Улитки-конусыК такому выводу пришел Джонатан Хендрикс из Университета штата Калифорния в Сан-Хосе, чья статья опубликована в журнале PLOS ONE.

Конусы (Conidae) – это ядовитые хищные брюхоногие моллюски, обитающие на коралловых рифах. Биологи активно занимаются изучением их разнообразия – в составе самого крупного рода этого семейства, Conus, было описано более 700 видов. Однако видовой состав ископаемых конусов до сих пор оставался недостаточно изученным.

Главной проблемой, препятствующей идентификации древних представителей Conidae, является плохая сохранность их окраски – в отличие от современных конусов с красочной раковиной у ископаемых моллюсков раковины кажутся белыми. Однако Хендрикс выяснил, что под действием ультрафиолета они начинают флюоресцировать.

Ориентируясь на флюоресцирующие участки, ученый восстановил окраску 28 видов ископаемых конусов, найденных на севере Доминиканской республики. Они жили примерно 6-4,8 миллионов лет назад и происходят из трех различных местонахождений. 13 из обнаруженных видов оказались новыми для науки.

По словам исследователя, в каждом местонахождении удалось выявить 14-16 видов – примерно такое же разнообразие конусов наблюдается и сейчас на отдельно взятых коралловых рифах. Некоторые из найденных ископаемых моллюсков по окраске практически неотличимы от конусов, населяющих Карибское море в наше время.

Источник: infox.ru

Поднятие Восточно-Африканской равнины произошло в период между 17 и 13,5 млн лет назад. Ученым из университета Потсдама (Германия) под руководством Генри Вичура (Henry Wichura) удалось установить этот факт, датировав возраст найденного на краю указанной равнины ископаемого скелета кита, о чем они и написали в своей статье в журналеProceedings of the National Academy of Sciences. Вкратце ее содержание пересказывает сайт Science News.

Окаменелости древнего китаРечь идет о скелете древнего кита вида Turkana ziphiid, который был найден на самом краю плато, в Кении, в 1964 году. Обнаружившие скелет палеонтологи описали свою находку в научном журнале в 1975 г., после чего ископаемый артефакт потерялся, чтобы «всплыть» только в 2011 г. в коллекции Гарвардского университета.

Изучая этот скелет, немецкие ученые пришли к выводу, что кит поднимался вверх по древней реке, однако увяз и застрял. Реконструировав условия древнего речного дна, в котором он оказался погребен, исследователи установили, что это произошло на высоте от 24 до 37 м над уровнем моря. Между тем сейчас отложения, в которых был найден скелет, находятся на высоте 620 м над уровнем моря.

Учитывая, что возраст самого скелета был оценен в 17 млн лет, получаем, что примерно тогда равнина и начала подниматься. Вторую отметку — 13,5 лет — дает возраст покрывших ее потом потоков лавы при извержении вулкана.

Это открытие может быть важнее, чем кажется на первый взгляд. Дело в том, что поднятие Восточно-Африканской равнины существенно изменило климат в этой части континента, что, как полагают многие ученые, могло дать толчок к эволюции человека — антропогенезу.

Истчоинк: Научная Россия

Биологи показали, что укрупнение китов совпало с вымиранием их главных врагов - гигантских акул.

Самое большое животноеРезультаты исследования, проведенного учеными из Швейцарии и США, опубликованы в журнале PLOS ONE.

Усатые киты отличаются крупными размерами тела. К этой группе относится голубой кит (Balaenoptera musculus),самое большое животное на нашей планете (длина около 30 метров). Однако такими крупными усатые киты были не всегда - современных размеров они достигли на рубеже плиоцена и плейстоцена, около 2,6 миллионов лет назад.

Специалисты предполагали, что такое укрупнение объясняется появлением новых экологических ниш, однако авторы статьи показали, что оно было связано с вымиранием мегалодонов (Carcharocles megalodon). Так называются самые крупные акулы из когда-либо существовавших, они достигали 18 метров в длину, а их масса тела составляла около 50 тонн.

Мегалодоны были распространены повсеместно, начиная со среднего миоцена (около 16 миллионов лет назад), однако точное время их вымирания оставалось неизвестным. Чтобы его определить, авторы статьи проанализировали 42 наименее древних находки зубов этих акул. Оказалось, что исчезновение мегалодонов точно совпадает с началом укрупнения китов.

Прямых доказательств того, что мегалодоны питались китами, нет. Однако их кости находят в одних и тех же слоях. Кроме того, сложно представить, что зубы этих акул, достигавшие 17 сантиметров, предназначались для разрывания какой-то мелкой добычи. Возможно, исчезновение мегалодонов и стимулировало переход усатых китов в новый размерный класс.

Истчоник: infox.ru

В пустынном районе южноамериканского государства Перу палеонтологи обнаружили ископаемые остатки древних речных дельфинов. К удивлению исследователей, ближайшими родственниками этих животных оказались современные речные дельфины, постепенно вымирающие в наши дни в индийских реках Инд и Ганг.

Huaridelphis raimondii Реконструкция: Giovanni Bianucci Тихоокеанское побережье Перу в последние годы стало настоящей сокровищницей для ученых, занимающихся эволюцией китообразных. Там, в пустыне Писко-Ика, открыто несколько богатейших местонахождений морской фауны позвоночных, охватывающих чуть ли не всю кайнозойскую эру. В миоценовых породах, сформировавшихся порядка 16 млн лет назад, европейские палеонтологи обнаружили недавно сразу три черепа древних дельфинов.

Детальный анализ находки показал, что черепа принадлежат новому роду и виду китообразных из семейства Squalodelphinidae. Благодаря хорошей сохранности удалось изучить даже слуховые косточки древних существ, а также прояснить их систематическое положение. "Качество окаменелостей помещает эти образцы в короткий ряд наиболее хорошо сохранившихся представителей этого редкого семейства", – отметил ведущий автор исследования Оливье Ламберт, палеонтолог Королевского института естественных наук Бельгии.

Назвали новых дельфинов Huaridelphis raimondii. Хуари – наименование древней индейской культуры, существовавшей в Писко-Ико около 1000 лет назад, а в видовом имени увековечен итальянский палеонтолог Антонио Раймонди, в 19 веке первым нашедший окаменелости ископаемых дельфинов на территории Перу.

Хуаридельфис был самым мелким представителем своего семейства – длина его головы составляла всего около полуметра. Удлиненное рыло и отдельно растущие зубы говорят о приверженности к рыбной диете. Кроме того, Huaridelphis, похоже, вообще является одним из первых сквалодельфинид, на что указывают некоторые примитивные черты его строения. Семейство считается очень редким и малоизученным, хотя разрозненные остатки этих дельфинов попадались исследователям в Аргентине, на восточном побережье США, а также в Италии и Франции. Благодаря перуанской находке палеонтологи пришли к заключению, что Squalodelphinidae следует считать сестринской группой для Platanistidae или гангских дельфинов.

Как и большинство пресноводных дельфинов, платанистиды в настоящее время находятся под угрозой исчезновения. Из-за постоянного пребывания в мутной мелкой воде у них практически атрофировались глаза, а спинной плавник заметно уменьшился в размерах. Несмотря на внешнее сходство, гангские дельфины не приходятся близкими родственниками ни китайским, ни амазонским речным дельфинам. А вот с обитателями тихоокеанского побережья Южной Америки они оказались связаны довольно тесными узами.

Бассейн Писко в настоящее время считается одним из самых ценных районов мира для изучения эволюции китов и других морских млекопитающих. Там уже найдены такие уникальные экземпляры, как киты с окаменевшими пластинами китового уса, гигантский хищный кашалот, моржи и дельфины. По словам доктора Ламберта, за последние 30 лет из этих местонахождений описаны многие ископаемые китообразные, жившие с эоцена по плиоцен. "И мы все еще далеки от завершения исследований этой горячей точки морской палеонтологии млекопитающих", – подчеркнул ученый.

Источник: PaleoNews

Сказочные единороги все же существовали на самом деле. Обитали они вдоль границ Тибета и внешне напоминали коренастых антилоп с единственным рогом во лбу. Остатки одного из таких единорогов только что описали китайские палеонтологи под именем Tsaidamotherium brevirostrum.

Tsaidamotherium hedini. Реконструкция Tori Morris  Цайдамотерии приходятся близкими родственниками современным коровам. В миоценовую эпоху, с 11 до 5 млн лет назад, они населяли окраины Тибетского нагорья и могли жить на достаточно больших высотах. Адаптации к условиям высокогорья – увеличенные носовые полости и короткая морда – делали Tsaidamotherium brevirostrum похожим на современную сайгу или такина, до сих пор живущего в соседних Гималаях.

Очень любопытны рога цайдамотериев – правый был в несколько раз крупнее левого и смещен к середине головы. От объяснения причин такого нестандартного конструктивного решения ученые пока воздерживаются, не исключая, что это была спонтанная мутация, естественного отбора по которой в силу малозначимости для выживания вида не происходило.

Перые цайдамотерии стали известны науке по итогам шведско-китайской экспедиции, работавшей в начале 30-х годов прошлого века в Северо-Западном Китае. Найденные тогда два черепа с непарными рогами заставили палеонтологов выделить новые род и вид бычьих – Tsaidamotherium hedini. С тех пор и практически до последнего времени ничего подобного в руки ученым больше не попадалось.

И вот недавно очередной экспедиции китайского Института палеонтологии позвоночных удалось обнаружить еще два черепа цайдамотериев. Один из них, немного разрушенный спереди, но с сохранившейся черепной коробкой, принадлежал самцу, а второй, более целый – самке. Правда, у последнего оказался полностью обломан рог. Ряд характерных черт в строении черепа дал доктору Ши Циньциню основания для описания нового вида – Tsaidamotherium brevirostrum. Это видовое название переводится как «короткомордый».

Места находки двух разных видов цайдамотерия разделяет порядка 600 км. Как пишет Phys.org, скорее всего, эти животные были эндемиками Северного Китая, приуроченными к окраинам Тибетского нагорья. Возможно, впрочем, что новые остатки цайдамотериев еще ждут своих исследователей где-то в Синцзян-Уйгурском округе.

Источник: PaleoNews

Причудливого родственника современных дельфинов, буквально вспахивавшего донный осадок собственным подбородком, описали американские палеонтологи. Ближайшие аналогии устройства, заменявшего ему нижнюю челюсть, ученые встретили только у рыб и птиц.

Semirostrum ceruttii Semirostrum ceruttii входит в семейство морских свиней, до недавнего времени объединявшееся с дельфинами. Это морское млекопитающее обитало вблизи побережья Калифорнии от полутора до пяти миллионов лет назад. Сегодня известны остатки 15 особей семирострума, и все они были найдены в Калифорнии.

Самой выдающейся чертой Semirostrum ceruttii был его подбородок, а точнее, симфиз – сросшиеся спереди ветви нижней челюсти. У некоторых экземпляров они выступали на 85 см перед черепом. Для сравнения – у обычных морских свиней длина симфиза составляет 1-2 см. "Это уникальная анатомия для млекопитающего, – заявила докторант Йельского университета Рейчел Расикот, ведущий автор данного исследования. – Она говорит нам, что в прошлом морские свиньи добывали себе пропитание совсем не так, как они делают это сегодня".

Ископаемая морская свинья Semirostrum ceruttii. Реконструкция: Pat Lynch В наши дни потомки семирострумов охотятся на активно плавающую добычу в толще воды, предпочитая держаться прибрежной или придонной зон. Основными компонентами их диеты считаются рыбы и головоногие. В отличие от такого способа охоты Semirostrum ceruttii, похоже, специализировался на бентосной фауне, взрыхляя симфизом донные осадки.

"Вымершая морская свинья представляет собой причудливое новое животное, нижняя челюсть которого продолжается далеко за пределы морды. Возможно, она использовалась для исследования или сгребания донного субстрата, – предположила Расикот. – Хотя подобная морфология известна у птиц и рыб, мы впервые описываем млекопитающее с таким анатомическим устройством".

180314semirostrum2 Наиболее похожими на монументальный подбородок семирострума являются клюв морской птицы-водореза и рыло рыбы, известной как бразильский полурыл. Оба эти животных активны преимущественно в ночное время, а их нижние челюсти оснащены чувствительными рецепторами, собирающими информацию о добыче в темных водах.

 Подвергнув наиболее хорошо сохранившиеся остатки новой морской свиньи тщательному изучению и компьютерной томографии, Расикот с коллегами обнаружила внутри их нижних челюстей хорошо развитые нервные каналы, ведущие от симфиза к задней части черепа. По мнению исследователей, это свидетельствует о высокой чувствительности "подбородка", который также мог снабжать своего хозяина оперативной информацией об окружающей среде и потенциальной добыче, говорится в пресс-релизе Йельского университета.

 В то же время зрение семирострума было не таким острым, как у современных дельфинов. Скорее всего, некоторую часть информации о происходящем вокруг он вообще получал благодаря эхолокации. Вполне возможно, что именно слабое зрение стало причиной вымирания Semirostrum, полагают ученые.

 Необходимо добавить, что родовое имя Semirostrum указывает на то, что выступающая часть морды – рострум, была у этого животного сформирована лишь наполовину, за счет нижней челюсти. Видовое название ceruttii ископаемая морская свинья получила в честь палеонтолога Музея естественной истории Сан-Диего Ричарда Черутти, добывшего первый экземпляр этого странного создания.

Источник: PaleoNews

Прояснить подробности возникновения резкого полового диморфизма у ластоногих (Pinnipedia) удалось аспиранту Карлтонского университета Томасу Каллену. Он убедительно показал, что большая разница в размерах самцов и самок возникла у этой группы водных млекопитающих в самом начале их развития, более 20 млн лет назад.

Некоторые современные ластоногие, например морские львы и морские котики, создают гаремы, в которых на единственного самца приходится несколько самок. При этом самцы намного крупнее и сильнее самок, и охраняют их от попыток спариться с посторонними самцами. В то же время другие ластоногие, в том числе нерпы и тюлени, подобным диморфизмом не обладают и гаремов не заводят. Биологов с давних пор интересовали причины возникновения такой ситуации, но пролить свет на нее не удавалось.

Enaliarctos emlongiИзучая окаменелости древних ластоногих под руководством доктора палеонтологии Канадского музея природы Натальи Рыбчински, Каллен обратил внимание на небольшой череп раннего представителя группы Enaliarctos emlongi, найденный в 1980-х годах на побережье штата Орегон. "Прежде этот образец считался принадлежащим детенышу, но мы изучили его заново, и, исходя из строения черепа решили, что это была все же взрослая особь", – рассказал Каллен.

Сравнив череп мелкого эналиарктоса с другими известными остатками этого вида и черепами современных диморфных видов ластоногих, исследователь пришел к выводу, что имеет дело с тем самым половым диморфизмом и держит в руках череп самки, сильно отличавшейся от самцов габаритами.

Вместе с другой выпускницей Карлтона – Даниэль Фрейзер – Каллен продолжил исследования и по характеру особенностей строения черепов древних и современных представителей Pinnipedia пришел к выводу, что половой диморфизм сформировался у них во временном интервале между 20 и 27 млн лет назад, то есть в самом начале эволюции этой группы и гораздо раньше, чем это предполагалось прежде. "Уже ранние ластоногие образовывали такие же гаремы, как современные морские львы, – уверен канадский палеонтолог. – До нашего исследования никто и не предполагал, что они могли вести себя подобным образом".

После уточнения момента возникновения диморфизма и, следовательно, гаремов, ученые попытались объяснить эволюционный смысл этого явления. "В нашей интерпретации эти события происходили во времена, когда Земля переживала серьезные изменения климата и океанических течений. Колонии, перешедшие к гаремам, обитали в районах апвеллинга, где смешиваются водные массы с разными характеристиками. Мы считаем, что концентрация большого количества ластоногих в одном районе и заставляла их выработать систему гаремного спаривания и полового диморфизма", – пояснил Каллен.

По его словам, теперь становится возможным предсказать эволюцию всей группы в ближайшем будущем. "Изменения климата в наше время больше затрагивают Арктику и Антарктику, чем умеренные или экваториальные широты. При этом ластоногие полярных областей, как правило, не заводят гаремов и не отличаются диморфизмом. В результате изменения климата температура полярных вод, как ожидается, увеличится, их питательная ценность снизится и это приведет к определенному давлению на обитающих там ластоногих. В результате они могут перейти к созданию колоний и, как следствие, формированию гаремов", - приводит PhysOrg слова ученого.

Источник: PaleoNews

Живший в миоценовую эпоху Proconsul считается одним из предков современных людей. Американские антропологи восстановили экологические условия, в которых эта обезьяна сделала первые шаги к человекообразным.

Proconsul (в центре) и Dendropithecus (вверху). Реконструкция: Jason Brougham Остатки новой особи Proconsul и его родственника Dendropithecus, внешне напоминавшего гиббона, обнаружили ученые на острове Русинга в озере Виктория. Это местонахождение стало широко известно в 80-х годах прошлого века, когда здесь нашли окаменевший ствол дерева, в дупле которого сохранились кости ископаемой обезьяны и остатки других вымерших животных.

Новые образцы оказались не менее интересными. Кроме обезьяньих костей антропологам попалось множество окаменелостей растений, позволивших уточнить экологические условия, сложившиеся на Русинге 18-20 млн лет назад, во времена жизни проконсула. В осадочных отложениях с тех пор и до наших дней хранились пни, кальцинированные корни и даже листья различных деревьев.

Тщательно изучив собранные материалы, доцент кафедры антропологии университета Род-Айленда Холли Дансворт и ее коллеги пришли к выводу, что проконсулы и дендропитеки населяли "обширный, густой, многоэтажный, закрытый купол" тропического леса. "Это, пожалуй, самое лучшее свидетельство об условиях жизни обезьян изо всех, которые мы только можем себе представить, – рассказала Дансворт. – Анализ стволов, корней и листьев говорит о том, что лес формировал единый купол, и древесные животные вроде проконсула могли легко перебираться в нем с дерева на дерево, не спускаясь на землю".

Как уточнил соавтор исследования Даниэль Пеппе из Бэйлорского университета, анализ ископаемой почвы показывает, что климат в этих местах в миоцене обладал ярко выраженной сезонностью с чередованием сухих и влажных времен года. В целом за год здесь выпадало от 1400 до 2500 мм осадков, а температура воздуха колебалась между 23 и 34 градусами тепла по Цельсию. Такой климат был достаточно стабилен и сохранялся на протяжении всего времени, пока рос окаменевший лес.

"Растительные остатки нечасто встречаются рядом с окаменелостями приматов, – пояснила Дансворт. – Но такое множество изысканных окаменелостей растений, сохранившихся вместе с ископаемыми приматами – это особенная редкость". Раскопки на Русинге продолжаются, пишет Science Daily. "Мы точно не знаем, что собираемся найти, но без сомнения наши поиски позволят лучше представлять себе раннюю эволюцию обезьян, которая является важнейшей главой нашей собственной истории", – отметила антрополог.

Источник: PaleoNews

Остатки древнего дельфина раскопали в Новой Зеландии местные палеонтологи. В черепе ископаемого существа сохранились следы звукового локатора, который современные дельфины используют для ориентации в пространстве и поиска добычи.

 Papahu taitapu, как назвали нового дельфина, жил между 19 и 22 млн лет назад и не уступал размерами своим современным родственникам, достигая двух метров в длину. Как рассказал доктор Габриэль Агирре из университета Отаго, конические зубы папаху имели довольно простую форму и также напоминали зубы современных дельфинов. А вот голова миоценового морского обитателя была шире и отличалась менее выпуклым лбом.

"Наше исследование структур черепа и слуховых костей позволяет предположить, что Papahu могли генерировать звуки высокой частоты, используя их для навигации и обнаружения добычи в мутной воде, – рассказал новозеландский палеонтолог. – Они, вероятно, также использовали звуки, чтобы общаться друг с другом".

В те времена, когда Papahu населяли мелководные моря вокруг современной Новой Зеландии, климат этих мест отличался мягкостью и высокими температурами воздуха, а сам небольшой континент Зеландия, отколовшийся от Гондваны на границе Тихого и Индийского океанов, был почти полностью погружен в воду.

Профессор Фордайс с черепом древнего дельфина. Фото: 3NewsОкаменевшие остатки нового древнего дельфина были найдены на мысе Фаруэлл, расположенном в северной части Южного острова. Попавшие в руки ученых немного разрушенный череп и элементы посткраниального скелета показали, что Papahu taitapu довольно сильно отличается от уже известных форм.

"Когда мы сравнили его как с современными, так и с ископаемыми дельфинами, то обнаружили, что он относится к довольно разнообразной группе древних дельфинов, существовавшей 19-35 млн лет назад, – отметил соавтор исследования, профессор Эван Фордайс. – Все ее представители, включая самого Papahu или, например, акулозубых китов-сквалодонтов, давно вымерли. Их место заняли дельфины и зубатые киты, появившиеся в последние 19 млн лет".

"Главное, чем важно описание Papahu (и чем объясняется столь долгая задержка с его описанием с момента находки: он пролежал в лаборатории больше 20 лет) – он не похож ни на одного из ископаемых или ныне живущих китообразных, – рассказал PaleoNews доцент кафедры зоологии Таврического национального университета им. В.И. Вернадского Павел Гольдин. – Это не первая подобная находка - 12 лет назад, например, Эван Фордайс уже описал Simocetus rayi с тихоокеанского побережья Америки, который тоже ни на кого не похож. Тогда Фордайс выделил его в отдельное новое семейство, и то же следовало бы сделать и с Papahu, но, видимо, в этот раз первооткрыватели решили не создавать еще одно семейство с одним видом. В целом же это описание показывает, что в мировом океане 20-25 миллионов лет назад существовала разнообразная фауна китообразных, по богатству экологических форм сравнимая с нынешней, и нас ожидает еще много открытий в этой области. Именно этот вопрос ставит ребром статья Агирре-Фернандеса и Фордайса".

Особенности строения черепа папаху могут быть использованы для прояснения взаимоотношений между другими представителями дельфинов и китов. А вот причины, по которым эти древние морские обитатели вымерли, уступив место своим современным родственникам, пока остаются для ученых загадкой.

Остается добавить, что родовое имя Papahu на языке коренных обитателей Новой Зеландии – маори – обозначает дельфина, а видовое название taitapu происходит от маорийского наименования местности, в которой были найдены его окаменелости, пишет The New Zealand Herald.

Источник: PaleoNews

Неожиданную гипотезу вымирания гигантопитеков – огромных азиатских обезьян трехметрового роста – предложили китайские палеонтологи. Согласно их недавно опубликованной гипотезе, крупнейших приматов всех времен сгубили сладкие фрукты и вызванные ими проблемы с зубами.

Гигантопитек Сотрудник лаборатории эволюционной систематики позвоночных Китайской академии наук Инци Чзан недавно закончил изучение 17 зубов Gigantopithecus, обнаруженных в последнее время. Они датируются возрастом примерно в 400 тысяч лет и принадлежат одним из самых последних гигантопитеков, живших незадолго до окончательного вымирания этих существ.

По словам Чзана, многие зубы несут на себе следы эрозии, что указывает на серьезные проблемы с рационом. "Прежде чем Gigantopithecus вымер, с ним долгое время что-то было не так, и я полагаю, что его проблемы были связаны с пищей", – сообщил китайский ученый.

Гигантопитеки появились в Юго-Восточной Азии около 9 млн лет назад, и вымерли примерно 300 тысяч лет назад. Вместе с упомянутыми 17 зубами китайские палеонтологи нашли ископаемые остатки носорогов, панд, тапиров, гиен, тигров и мартышек. Скорее всего, подобное сообщество обитало в теплых густых лесах или поблизости от них. Пищей гигантопитекам служили жесткие волокнистые травы типа бамбука, а также плоды и семена растений семейства фиговых.

Согласно предложенной гипотезе, изменение диеты стало следствием общего охлаждения климата. Прежняя излюбленная пища – бамбук – стала встречаться реже, и гигантопитекам пришлось перейти на питание фруктами, предполагают исследователи. Содержащиеся в них кислоты стремительно разрушали неприспособленную для этого зубную эмаль гигантских приматов, в конце концов уничтожив весь их род.

Неожиданная гипотеза встретила ожидаемые возражения со стороны других специалистов. "Фрукты хорошо подходят многим обезьянам, – заявил Корнелиус Купчик из лейденского Института эволюционной антропологии имени Макса Планка. – Шимпанзе, например, едят множество фруктов, которые человек счел бы слишком горькими или кислыми, однако их зубы вовсе не страдают от такой диеты".

Стоит отметить, что хотя палеонтологи уже выяснили рацион гигантопитеков, эти огромные обезьяны до сих пор остаются малоизученными. Даже в вопросе их размеров пока нет полной ясности, поскольку все известные окаменелости ограничиваются лишь тремя челюстями да многочисленными зубами.

Если принять за образец ближайшего родственника – орангутана – и увеличить его пропорционально размерам зубов, то взрослый Gigantopithecus достигал бы трех метров в высоту и весил порядка 1200 кг. Но если пропорции между величиной зубов и иными размерами соблюдались не столь строго, то вымершие приматы, скорее всего, были несколько меньше, чем их современные реконструкции, сообщает Mashable.

Источник: PaleoNews

Специалисты по климатическому моделированию обожают воспроизводить интересные периоды в истории земного климата — и чтобы изучить, как в то время обстояли дела, и ради проверки самих моделей. Одна из таких эпох —плиоцен: тогда, около 3 млн лет назад, концентрация CO₂ в атмосфере была в последний раз так же высока, как сегодня. 

Арктик-Бей, Нунавут, Канада (фото Phyllis Harris). В какой-то мере по плиоцену можно судить о результатах эксперимента, который мы сейчас нечаянно проводим. Вопрос ставится так: на что похожа Земля, когда атмосферное содержание углекислого газа равно 400 частям на миллион? Обратите внимание: речь идёт не о том, насколько теплее станет через три–четыре десятилетия, а о том, в какой точке медлительная климатическая система наконец-то закончит реагировать на уровень CO₂ и установится новое долгосрочное равновесие.

Итак, в плиоцене на планете было теплее, чем сейчас, в среднем на 2–3 °C, а уровень моря — выше сегодняшнего где-то на 30 м. В самую тёплую фазу плиоцена Западно-Антарктический ледяной щит приказал долго жить, и низменную часть континента, освободившуюся ото льда, затопило. В Арктике жили верблюды. 

Новое исследование посвящено сравнению показаний нескольких климатических моделей, которые попытались воспроизвести температурные и экосистемные характеристики плиоцена. Естественно, прежде чем мы сможем доверять моделям, их результаты должны совпасть с палеоклиматическими реконструкциями. Несовпадения могут означать одно из трёх: либо модели врут (и на то мириады причин), либо неверны реконструкции (то ли температура в действительности была другой, то ли с температурой всё в порядке, но напутали с временем), либо, наконец, ошибаются и те и другие. Разобраться, кто прав, кто виноват, нелегко. 

В данном случае опирались на реконструкции, в основе которых лежит анализ растений из осадочных кернов. Если комфортный диапазон того или иного вида известен, можно рассчитать среднюю температуру и тем самым представить себе, какой была экосистема в данном месте в данный период. 

Хотя среднемировые значения моделей не промахнулись мимо плиоцена, они недооценили (в разной степени) потепление в окрестностях Арктики. Например, с реконструкциями температуры в Сибири они разминулись на целых 10 °C и больше. По-видимому, в плиоцене арктическая амплификация (различные виды обратной связи, из-за которых полюса, и особенно Арктика, нагреваются намного сильнее тропиков) была сильнее, чем показали модели. 

Рост концентрации CO₂ до плиоценового максимума и возня с фазами орбитального цикла, от которых зависит, какое количество солнечного излучения достигает Земли, дали больше похожие на правду результаты для температуры в Арктике, но ухудшили ситуацию в остальных регионах. 

Исследователи сетуют на неопределённость климатических реконструкций, из-за которой сложно выявить причину несовпадений между этими последними и моделями. Реконструкции, которые представляют стоящие рядом временные точки, дают обманчивую картину тенденций мировой температуры, смешивая данные тёплых и холодных периодов. Авторы заключают: «В будущем, сравнивая наличные данные о плиоцене с показаниями моделей, следует опираться на временные отрезки, очерченные орбитальным циклом». 

В общем, на этот раз учёные не смогли понять, куда движется наш климат, ограничившись техническими указаниями, которые понятны и полезны только разработчикам моделей. Тем не менее получен ещё один намёк на то, как Арктика реагирует на потепление, и это важно, ибо она оказывает огромное влияние на климат всей планеты. Модели, которые ближе всех подошли к реконструкциям арктического климата в плиоцене, обладали наибольшими показателями чувствительности климатической системы к парниковому эффекту. Эта чувствительность остаётся одной из самых спорных тем климатической науки, и то, что она ближе к максимальным значениям вероятного диапазона, — очень тревожный сигнал. Иначе говоря, температура воздуха в ответ на рост уровня углекислого газа увеличивается катастрофически. 

Результаты исследования опубликованы в журнале Nature Climate Change.

Источник: КОМПЬЮЛЕНТА

Прототипом сказочных единорогов считается вымерший носорог эласмотерий, единственный среди своих родственников обладатель рога, растущего не на конце морды, а прямо посередине лба. Предка этого удивительного зверя раскопали совсем недавно на северо-западе Китая.

Животный мир миоцена Первые изображения сказочного единорога, хорошо известного нам по средневековым легендам, представляют собой наскальные рисунки, выполненные первобытным человеком. В них палеонтологи легко узнают представителей рода Elasmotherium – мощных четвертичных носорогов с почти двухметровой длины рогом, растущим в области лба. Длина этих животных достигала шести метров, а вес – пяти тонн.

 Любопытно, что все известные науке предки эласмотерия тоже имели один или два рога, но располагались они ближе к концу морды, в районе носа. Каким образом Elasmotherium обзавелся своим уникальным рогом, оставалось загадкой, пока доктор Дэн Тао из Института палеонтологии позвоночных Китайской академии наук не опубликовал описание полного черепа одного из видов эласмотериев – Sinotherium lagrelii из позднего миоцена бассейна Линься.

Эволюция рога эласмотерия
 До сих пор остатки этого животного ограничивались отдельными фрагментами черепа и нижней челюсти, а также изолированными зубами, найденными на обширной территории современных Казахстана, Китая и Монголии. Расположение его рога, в силу плохой сохранности остатков, было науке неизвестным. И вот профессор Тао опубликовал описание черепа синотерия хорошей сохранности и главное – с сохранившимся рогом.

 Оказывается, у этих животных крупный рог занимал промежуточное положение – уже не на носу, но еще не на лбу, а маленький второй рог располагался точно в районе лба. Геологическая летопись, таким образом, зафиксировала постепенное смещение рогов в направлении спереди назад, соединяя древних эласмотериев-предков с их гигантским четвертичным потомком в одну эволюционную цепочку.

 Как отмечают китайские палеонтологи, такое необычное положение рогов на морде не встречается больше ни у одного ископаемого или современного носорога и является исключительной особенностью Sinotherium lagrelii.

 Нужно отметить, что миоценовые синотерии были мощными тяжеловесными животными, намного крупнее современного белого носорога. Если бы они, подобно ему, жили по берегам рек, то слишком рисковали бы регулярно увязать в грязи. Поэтому более вероятно, пишет EurekAlert!, что синотерии обитали в сухих степях, где засухи были нередким явлением. Что касается видов синотериев, обитавших на территории современной России, то вот они как раз были хорошо адаптированы к жизни в условиях повышенной влажности, например в речных долинах.

 Статья "A bizarre tandem-horned elasmothere rhino from the Late Miocene of northwestern China and origin of the true elasmothere" доступна в формате PDF на сайте csb.scichina.com

Источник: PaleoNews

Первые достоверные свидетельства того, что бронированные южноамериканские травоядные – глиптодонты – становились жертвами падальщиков, обнаружили в пампасах аргентинские ученые. Прежде практически ничего подобного наука не встречала.

Еноты Chapalmalania палеогеновой эпохи лакомяться остатками эосклерокалиптуса. Остатки гигантских броненосцев давно интриговали палеонтологов полным отсутствием на них следов нападения хищников или хотя бы падальщиков. При всем обилии окаменевших костей этих животных известно лишь несколько относительно поздних образцов с признаками их обработки человеком, и единственный череп молодой особи со следами нападения крупного плотоядного. Правда, этот последний был найден на юге США.

 И вот, наконец, в плиоценовых отложениях Аргентины возрастом 3 млн лет были найдены остатки глиптодонта Eosclerocalyptus lineatus со следами чьих-то зубов на костях. Как установила команда исследователей из университета Ла-Платы и Геологического института, после смерти животного его тело довольно долго пролежало на мелководье какого-то местного водоема и даже успело частично разложиться перед тем, как его нашли падальщики.

 Установить, кто именно доедал павшего броненосца, оказалось довольно просто. Дело в том, что на протяжении большей части кайнозоя в Южной Америке складывалась очень своеобразная ситуация с плотоядными. Плацентарных среди них практически не было, поэтому к роли хищников адаптировались главным образом сумчатые млекопитающие, птицы и даже крокодилы.

 Одна из групп сумчатых – Sparassodonta – породила даже почти настоящих саблезубых кошек. Хищные птицы были представлены знаменитыми фороракосами, а крокодилы из семейства Sebecidae больше напоминали вымерших динозавров, чем своих известных нам сегодня родственников.

 Первыми плацентарными хищниками, перебравшимися в Южную Америку во времена Великого межамериканского обмена, стали еноты Chapalmalania и Cyonasua. Первый из них – крупные, напоминавшие медведя, короткомордые еноты весом до 30 кг,  а второй – относительно мелкие и длинномордые. Вот среди этих двух видов палеонтологам и пришлось искать тех, кто съел тушу эосклерокалиптуса.

 "С нашей точки зрения, Chapalmalania больше похожа на гиену, чем на медведя", – пишут авторы исследования в своей статье на Palaeontologia Electronica. Короткий низкий череп хапалмалании с развитой мускулатурой и мощными зубами выдавал всеядное животное, способное использовать в пищу не только мясо, но и кости.

 Оставленные на костях глиптодонта следы зубов и по размеру, и по характеру подходят как раз этой еното-медведе-гиене. Ни более мелкая ционазуа, ни обитавший тогда же в тех краях саблезубый Ahlysictis просто в силу своей анатомии не могли причинить скелету подобных повреждений. Кроме того, ахлисиктис отпадает и в силу своей гиперкарниворной диеты – его просто не мог заинтересовать полуразложившийся труп, неизвестно сколько времени провалявшийся на мелководье.

 Спустя некоторое время после описываемых событий на Южную Америку обрушилась вторая волна миграции плацентарных хищников. По поднявшемуся из глубин океана Панамскому перешейку на континент хлынули североамериканские кошки, медведи, собаки и куньи, придав фауне современный облик.

Источник: PaleoNews

Палеонтологи университета Восточного Теннеси описали новый вид саблезубых тигров. Эти относительно некрупные кошки много времени проводили на деревьях, прячась там от опасных хищников древней Америки.

Megantereon, реконструкция Романа УчителяХотя новый саблезубый тигр приходится прямым предком знаменитому смилодону, державшему в страхе макрофауну обеих Америк, он был несколько мельче потомка и весил не больше 60-70 килограммов. Зубы и челюсти также уступали в размере смилодоньим и соответствовали примерно современной пантере.

 По мнению ученых, Rhizosmilodon fiteae, как назвали животное, охотно лазал по деревьям, затаскивая туда и свою добычу. Это позволяло ему избегать нежелательных контактов с медведями, превосходившими величиной современных гризли, и стаями гиеновых собак. Одновременно в тех же местах жили носороги, трехпалые лошади, пекари, олени, ламы и тапиры. Многие из этих животных служили саблезубым кошкам добычей.

Окаменевшие остатки неизвестной науке саблезубой кошки раннеплиоценового возраста нашли во Флориде еще в начале 1980-х годов. Местные ученые не смогли изучить их должным образом, и пригласили на помощь  доктора Стивена Уоллеса, профессора палеонтологии в Центре передовых палеонтологических технологий Рона Санквиста. Как пишет East Tennesian, он уже описал несколько новых видов доисторических животных и работал куратором местного музея естественной истории.

Необходимо отметить, что на территории Флориды водились два разных вида саблезубых –крупный, достигавший размеров современного льва Machairodus coloradensis, и небольшой, примерно с ягуара ростом зверь, первоначально определенный как Megantereon hesperus. Остатки этого последнего были представлены единственной не полностью сохранившейся челюстью, и последующие исследователи опровергли ее принадлежность к мегантереонам.

 Новые образцы позволили внести ясность в его систематическую принадлежность и много рассказали исследователям. Несколько костей передала ученым местная жительница Барбара Фит, коллекционирующая окаменелости. Теперь ее имя увековечено в видовом названии кошки. (Родовое имя Rhizosmilodon, то есть "корень смилодонов" или "коренной смилодон", указывает на возможные  предковые отношения животного с классическим смилодоном.)

 Особенно порадовала ученых отлично сохранившаяся нижняя челюсть со всеми тремя жевательными зубами. После появления нового костного материала стало возможным выделить новый таксон – Rhizosmilodon fiteae, отличительными чертами которого стали слабо зазубренные верхние "саблевидные" клыки и относительно крупные нижние клыки.

 Самым важным в открытии новой большой кошки стало мгновенное удлинение американской истории этой группы. "До сих пор мы полагали, что саблезубые кошки, известные как Smilodontini, мигрировали в Северную Америку около 2,5 млн лет назад, – сообщил Уоллес. – Однако находка этого нового вида указывает на существование здесь предковых форм смилодонов по крайней мере за 5 миллионов лет до окончательного вымирания саблезубых".

 Как пишет палеонтолог в своей статье, выложенный в свободный доступ на сайте Plos One, Rhizosmilodon  оказался старейшим американским представителем группы Smilodontini и становится вероятным кандидатом на роль прародителя всех смилодонов, потомки которого расселились по центральным и северо-западным регионам США и успешно добрались даже до Южной Америки.

 "Когда люди думают о саблезубых, им кажется, что это была всего одна большая кошка, – отметил соавтор исследования Ричард Халберт, хранитель коллекции палеонтологии позвоночных в музее естественной истории Флориды. – Но на самом деле саблезубые жили почти по всему миру больше 10 миллионов лет, а общее число их видов, по всей вероятности, составляет порядка 20".

 Халберт подчеркнул, что по сравнению с тем, что мы знали об этой группе 20 или 30 лет назад, сегодня ученые гораздо лучше представляют себе строение и эволюцию саблезубых. Однако многие вопросы до сих пор остаются неясными, в том числе и место возникновения этих крупных хищников. Находка Rhizosmilodon поддерживает американскую гипотезу возникновения саблезубых, но сторонники альтернативной версии происхождения саблезубых в Старом Свете пока сдаваться не собираются.

 Источник: PaleoNews

2.12.2. Животный мир плиоценовой эпохи (5,0 - 2,588 млн. лет назад)

 Плиоценовая эпоха (5,0 - 2,588 млн.лет назад).

Рис. 2.12.2.1. Животный мир плиоценаПлиоценовая эпоха, плиоцен (Pliocene Epoch) является заключительной эпохой неогенового периода (от 5,3 до 1,8 млн. лет назад рис. 2.12.2.1). Это было время резкого похолодания, когда вымерли многие виды ранее широко распространенных млекопитающих.

Среди морских беспозвоночных в это время преобладают двустворчатые и брюхоногие моллюски, морские ежи. Мшанки и кораллы на юге Европы образуют рифы. Прослеживаются арктические зоогеографические провинции: северная, включавшая Великобританию, Нидерланды и Бельгию, южная — Чили, Патагонию и Новую Зеландию.

Сильно распространилась солоноватоводная фауна. Ее представители населяли большие мелководные моря, образовавшиеся на материках в результате наступления неогенового моря. В этой фауне совершенно отсутствуют кораллы, морские ежи и звезды. Моллюски по количеству родов и видов значительно уступают моллюскам, населявшим океан с нормальной соленостью. Однако по численности особей они во много раз превосходят океанских. Раковины небольших по размерам солоноватоводных моллюсков буквально переполняют отложения этих морей. Рыбы уже совершенно не отличаются от современных.

Многие из животных этой эпохи по строению были близки к современным, например насекомоядные млекопитающие и летучие мыши. Однако многие животные еще во многом отличались от современных.

Травоядные копытные млекопитающие продолжали бурно размножаться и эволюционировать. Ближе к концу периода сухопутный мост связал южную и северную америку, что привело к грандиозному "обмену" животными между двумя материками. Полагают, что обострившаяся межвидовая конкуренция вызвала вымирание многих древних животных.
В австралию проникли крысы. 

Рис. 2.12.2.2. Динотерий (Deinotherium)До конца плиоценовой эпохи продолжала существовать гиппарионовая фауна (названа так по преобладающему виду гиппарионов; включавшей также предков носорогов, мастодонтов, жирафов, антилоп и других копытных, некоторых хищных, грызунов, обезьян, а также страусов, некоторых птиц и других позвоночных рис. 2.12.2.2), но ее вытеснили к концу эпохи плиоцен настоящие лошади, слоны и др. В это, же время в Африке появились австралопитеки (рис. 2.12.2.3) и первые люди (рода Homo).

В плиоцене на Евразии уже бегали настоящие гиены и первые медведи. Кошки, особенно саблезубые — махайродусы во все мио-плиоценовое время были многочисленны, так же как и куницы. [1]

Начиная с раннего плиоцена, и до настоящего времени нишу специализированных хищников занимают кошки и Mustelini. Первые - преимущественно в крупном размерном классе, вторые - преимущественно в мелком размерном классе. Кроме того, эта ниша пополнялась за счет некоторых Amphicyonidae и Canidae.

В плиоцене среди млекопитающих сложилась группа, замыкающая пищевую пирамиду. В Евразии и Африке она была сформирована за счет гиен, которые расселились по всей Северной Азии. В Северной Америке группа cadavera была сформирована за счет псовых. В нее вошли, например, Borophagus и Canis dirus. 

Рис. 2.12.2.3. Австралопитеки (Australopithecus)Нишу консументов первого порядка (растительноядных животных) в Северной Азии в крупном размерном классе занимали хоботные, олени, полорогие и верблюды, проникшие из Америки. Среди оленей преобладали автохтонные группы. Исключение составляет род Rangifer – североамериканский мигрант. Среди полорогих американскими мигрантами в фауне Северной Азии были овцебык и зоргелия. На общем фоне относительно плавной эволюции млекопитающих плиоцена выделяются два события, имевших принципиальное значение для последующей истории биоценозов Земли. Первое из них - появление в Северной Евразии семейства полевковых, представители которого освоили в мелком размерном классе питание зеленой массой растений. Это событие связано с формированием принципиально нового зонального типа сообществ: луговых степей. Однако и сами полевки играли и играют значительную роль в формировании почв и растительных ассоциаций степной зоны Северного Полушария. Другое еще более важное, и, возможно, связанное с первым событие - появление человека. Для сообществ растений и животных Земли, увеличение численности и популяционного разнообразия рода Homo по своим последствиям имели катастрофический характер. [2]

В плиоцене трава по-прежнему служила неиссякаемым источником корма для травоядных животных. Многие животные, питавшиеся листьями, вымерли, и на их место пришли более высокоорганизованные жвачные. В Европе и Азии бескрайние травянистые равнины давали приют огромному количеству буйволов, оленей, газелей и ранних разновидностей антилоп. Прерии Северной Америки населяли громадные стада оленей, верблюдов, лошадей, мастодонтов и вилорогов (рис. 2.12.2.4). Были здесь и короткошеие жирафы, пасшиеся среди необъятных стад прочих травоядных. В дальнейшем у них развились более длинные шеи, и они переключились на ощипывание верхушек деревьев. В плиоцене появились и первые гиппопотамы. Возможно, они произошли от неких свинообразных предков.

Рис. 2.12.2.4. Современный представитель семейства вилороговых - Вилорог обыкновенный (Antilocapra americana)По свидетельству каменной летописи, в мире когда-то насчитывалось несколько видов гиппопотамов. Сегодня встречаются лишь два вида, причем оба обитают в Африке. Первоначально бегемоты, возможно, были лесными жителями. Однако леса в плиоцене все больше вытеснялись степями, и предки нынешних бегемотов вынуждены были покидать лесную чащу. Они стали селиться в зарослях кустарника вдоль речных берегов и кромок озер. Перемена местожительства приблизила их к новым обильным источникам пищи, и они вскоре принялись пастись на громадных степных просторах, сохранившихся в Африке до наших дней. В дальнейшем бегемоты эволюционировали в крупных животных, ведущих земноводный и ночной образ жизни. Современный гиппопотам весь день проводит в воде либо иле, почти не показываясь на поверхности, и кормится только по ночам. Это второе по величине наземное млекопитающее после слона.

Травоядные животные, дабы защититься от хищников, собираются в большие стада: чем их больше, тем они чувствуют себя безопаснее. Хорошее средство защиты для них — скорость, с которой они легко убегают от медлительного охотника, но пока травоядные совершенствовали свои стадные навыки и скоростные качества, хищники также "работали над собой". Чтобы не остаться голодными, они становились сильнее, быстрее и сообразительнее.

В плиоцене жили самые разнообразные кошки, собаки и медведи, которые охотились на растительно-ядных животных. Крупные хищники следовали за большими стадами, а более мелкие плотоядные, такие, как еноты и ласки, довольствовались более скромной добычей. В холодных океанах плавали тюлени, питавшиеся рыбой.

Жившие в эту эпоху некоторые хищники выработали новую стратегию охоты, облегчавшую им преследование дичи на открытых равнинах. Они начали охотиться стаями. Впрочем, это не было их изобретением. По всей вероятности, некоторые динозавры, такие, как амозавры и дейнонихи, добывали себе пропитание подобным образом еще в меловом периоде, за 30 млн лет до хищников плиоцена. Однако для плиоценовых охотников совместные действия и координация усилий во время охоты были поистине вопросом жизни и смерти. Одними из первых плотоядных, начавших объединяться в охотничьи стаи, вероятно, стали собаки и кошки. Стайный способ охоты имел существенное преимущество: стая могла нападать на животных, гораздо более крупных, чем любой из ее членов в отдельности.

Рис. 2.12.2.5. Токсодон (Toxodon)Подобная охотничья стратегия широко распространена и в наши дни. Например, африканские дикие собаки охотятся маленькими стаями — обычно не больше семи-восьми животных. Жертву намечают заранее, до начала погони. Как правило, это еще неокрепший детеныш из пасущегося стада или слабое, болезненное на вид животное. Сама стратегия очень проста. Жертву отделяют от стада, а затем неустанно преследуют, пока та не выбьется из сил. Когда бедное животное замедляет бег, стая окружает добычу и валит на землю, причем отдельные члены стаи хватают ее за разные части тела — за нос, хвост и брюхо. По размерам добыча может быть разной, однако маленькая стая африканских диких собак способна прикончить зебру, по весу в 10 раз превосходящую любого из ее членов.

В позднем миоцене и раннем плиоцене Южная Америка все еще была "заповедником" для некоторых видов необычных, "беззубых" млекопитающих — так называемых неполнозубых. В их число входили броненосцы, древесные ленивцы и муравьеды. Были среди них и крупные травоядные, например токсодон (рис. 2.12.2.5). Своими короткими конечностями и широкими трехпалыми ступнями это животное напоминало носорога. Однако расположение его носа, глаз и ушей наводит на мысль, что оно проводило большую часть жизни в воде, подобно бегемоту.

Ближе к концу плиоцена между Северной и Южной Америкой образовался узкий перешеек, восстановивший связь между животным миром этих двух материков. Сразу же возникло "двустороннее движение" но перешейку, и началось грандиозное переселение млекопитающих.

Рис. 2.12.2.6. Плиогиппус (Pliohippus)Древесные ленивцы, муравьеды и токсодоны перебрались в Центральную Америку. Опоссумы и броненосцы распространились еще дальше на север. В свою очередь, с севера в Южную Америку вторглись полчища мышей, лошадей и слонов.

С этого момента странные животные, столько лет безмятежно просуществовавшие в Южной Америке, столкнулись с жестокой конкуренцией со стороны пришельцев с севера, что как и климатические изменения, обрекло многих из них на вымирание. [3]

Эпоха эпохи плиоцен стала эпохой первых однопалых предков лошадей «лошади Стенона». Это были плиогиппусы (рис. 2.12.2.6). Они довольно быстро смогли приспособиться к новым условиям существования и начали быстро распространяться в новой среде обитания. Появившиеся в это время протогиппусы переселившись в Южную Америку, переродились там в горных лошадей — гиппидиумов. С ними не выдерживали конкуренции трехпалые гиппарионы и меригиппусы. Эти доисторические формы за данный промежуток времени быстро исчезли. Крупных размеров плиогиппус являлся типичным обитателем сухих степей. У него были практически редуцированные боковые пальцы, а также происходило постоянное обновление зубной системы в течение всей жизни животного.

Если бы человек попал в верхнюю эпоху эпохи плиоцен, а также в переходный период от эпохи плиоцен к четвертичному периоду, то он увидел бы животных, очень похожих на современную лошадь. Многочисленные стада однопалых животных паслись на пастбищах, богатых сочной травой, постепенно осваивая новые, пока не была охвачена почти вся территория Европы и Азии.

Рис.2.12.2.7. Глиптодонты (Glyptodontidae)Грызуны обитавшие в эту эпоху так же отличались от их современных сородичей, так например бобры были приблизительно в 2 раза меньше современных. Мышевидные, а также родственные дикобразам грызуны в мио-плиоцене были очень многочисленны. Родичи дикобразов после соединения обеих Америк в плиоцене широко расселялись по всей Южной и Центральной Америке, а также проникли и на современные Вест-Индские острова. Многочисленные броненосцы и уже крупные глиптодонты (рис. 2.12.2.7) в плиоцене рыли землю своими когтистыми лапами не только в Южной, но и в Северной Америке, где они доходили до широты современного Техаса. Вслед за глиптодонтами в Северную Америку переселились и наземные ленивцы, к концу эпохи плиоцен достигшие гигантских размеров. После вымирания в миоцене креодонтов, все многочисленные хищники северных материков относились уже к настоящим хищникам. В это время от первичных собак отделялись древесные длиннохвостые еноты. Медведе-собаки в мио-плиоценовое время становились все крупнее и крупнее и к концу эпохи догнали по размерам современных медведей.

В плиоцене в Северной Америке совершенно исчезли носороги. Зато в Старом Свете носорогов было много. Здесь, наряду с безрогими ацератериями, в мио-плиоценовое время бродили двурогие шлейермахеровы носороги, родственные современным носорогам о-ва Суматры. В нижнем плиоцене жили однорогие предки индийского носорога и двурогие предки африканских носорогов.

В плиоценовое время существовало большое число антилоп; многие из них по сложению были похожи на быков. В конце эпохи плиоцен жили лептобосы, очень близкие по своему строению к настоящим быкам. В плиоцене у предков верблюдов и лам вместо копыт на ногах образовались эластические подушки — мозоли. В эту пору верблюды перешли из Северной Америки в Евразию, а ламы — в Южную Америку. Свиньи в мио-плиоценовое время были многочисленны. В начале эпохи плиоцена появились первые гиппопотамы, но антракотерии и гигантские свиньи на Земле больше не существовали. [4]

Австралия была изолирована от других материков. Следовательно, значительных изменений в фауне там не произошло.

Животный мир неогена. Животный мир плиоцена.

<< Животный мир миоцена<<

|>> Животный мир четвертичного периода. Антропогена>>

А.С.Антоненко

2.12.2. Животный мир неогенового периода (23,0 - 2,588 млн. лет назад)

 Неогеновый период (23,0 - 2,588 млн.лет назад).

Рис. 2.12.1. НеогенНеогеновый период (в переводе - новорожденный рис. 2.12.1) подразделяется на два отдела миоцен (23,0 - 5,33 млн. лет назад) и плиоцен (5,33 - 2,588 млн. лет назад). Климат неогенового периода был довольно теплым, и влажным, однако несколько более прохладным по сравнению с климатом палеогенового периода. В конце неогена он постепенно приобретает современные черты.

Среди морских беспозвоночных в это время преобладают двустворчатые и брюхоногие моллюски, морские ежи. Мшанки и кораллы на юге Европы образуют рифы. Прослеживаются арктические зоогеографические провинции: северная, включавшая Англию, Нидерланды и Бельгию, южная - Чили, Патагонию и Новую Зеландию.

Сильно распространилась солоноватоводная фауна. Ее представители населяли большие мелководные моря, образовавшиеся на материках в результате наступления неогенового моря. В этой фауне совершенно отсутствуют кораллы, морские ежи и звезды. Моллюски по количеству родов и видов значительно уступают моллюскам, населявшим океан с нормальной соленостью. Однако по численности особей они во много раз превосходят океанских. Раковины небольших по размерам солоноватоводных моллюсков буквально переполняют отложения этих морей. Рыбы уже совершенно не отличаются от современных.

Рис. 2.12.2. Махайроды (Machairodus)Похожим на современный становится и сухопутный органический мир. Примитивных креодонтов вытесняют медведи, гиены, куницы, собаки, барсуки. Будучи более подвижными и имея более сложную организацию, они приспособились к разнообразным условиям жизни, перехватывали добычу у креодонтов и сумчатых хищников, а иногда и питались ими.

Наряду с видами, которые, несколько изменившись, дожили до нашего времени, появились и виды хищников, которые вымерли в неогене. К ним в первую очередь относится саблезубый тигр (рис. 2.12.2).

У потомков палеогеоновых мерикгиппусов - гиппарионов были уже такие зубы, как у современной лошади. Их небольшие боковые копыта не касались земли. Копыта же на средних пальцах делались все более крупными и широкими. Они хорошо удерживали животных на твердой почве, давали им возможность разрывать снег, чтобы извлечь из-под него корм, а так же защищаться от хищников.

Рис. 2.12.3. Мегатерий (Megatherium)Наряду с североамериканским центром развития лошадей существовал и европейский. Однако в Европе древние лошади вымерли в начале олигоцена, не оставив потомков. Вероятнее всего они были истреблены многочисленными хищниками. В Америке же древние лошади продолжали развиваться. Впоследствии они дали настоящих лошадей, которые через Берингов перешеек проникли в Европу и Азию. В Америке лошади вымерли еще в начале плейстоцена, а крупные табуны современных мустангов, свободно пасущиеся в американских прериях, являются далекими потомками лошадей, привезенных испанскими колонизаторами. Таким образом, произошел своеобразный обмен лошадьми между Новым Светом и Старым Светом.

    В Южной Америке обитали гигантские ленивцы - мегатерии (до 8 м в длину рис. 2.12.3). Становясь на задние лапы, они объедали листья деревьев. Мегатерии имели толстый хвост, низкий череп с небольшим мозгом. Их передние лапы были намного короче задних. Будучи неповоротливыми, они становились легкой добычей для хищников и поэтому полностью вымерли, не оставив потомков.

Изменение климатических условий привело к образованию обширных степей, что благоприятствовало развитию копытных. От маленьких безрогих оленей, живших на болотистой почве, произошли многочисленные парнокопытные - антилопы, козлы, бизоны, бараны, газели, чьи прочные копыта были хорошо приспособлены к быстрому бегу в степях. Когда парнокопытных развелось такое количество, что начала ощущаться нехватка пищи, часть их освоила новые места обитания: скалы, лесостепи, пустыни. От живших в Африке жирафообразных безгорбых верблюдов произошли настоящие верблюды, заселившие пустыни и полупустыни Европы и Азии. Горб с питательными веществами позволял верблюдам длительное время обходиться без воды и пищи.

Рис. 2.12.4. МегалоцерасЛеса заселяли настоящие олени, из которых одни виды встречаются и в наши дни, а другие, например мегалоцерасы (рис. 2.12.4), которые были в полтора раза крупнее обычных оленей, полностью вымерли.

В лесостепных зонах обитали жирафы, вблизи озер и болот - бегемоты, свиньи, тапиры. В густых кустарниковых зарослях жили носороги, муравьеды.

Среди хоботных появляются мастодонты с прямыми длинными клыками и настоящие слоны.

На деревьях живут лемуры, обезьяны, человекообразные обезьяны. Некоторые лемуры перешли к наземному образу жизни. Передвигались они на задних ногах. Достигали 1,5 м в высоту. Питались главным образом плодами и насекомыми.

Рис. 2.12.5. Динорнис (Dinornis)Жившая в Новой Зеландии гигантская птица динорнис достигала 3,5 м в высоту (рис. 2.12.5). Голова и крылья у динорниса были маленькими, клюв недоразвитым. Он передвигался по земле на длинных сильных ногах. Дожил динорнис до четвертичного периода и, очевидно, был истреблен человеком.

    В неогеновый период появляются дельфины, тюлени, моржи - виды, живущие и в современных условиях.

В начале неогенового периода в Европе и Азии было много хищных животных: собак, саблезубых тигров, гиен. Среди травоядных преобладали мастодонты, олени, однорогие носороги.

В Северной Америке хищные были представлены собаками и саблезубыми тиграми, а травоядные - титанотериями, лошадьми и оленями.

Южная Америка была несколько изолированной от Северной. Представителями ее фауны были сумчатые, мегатерии, ленивцы, броненосцы, широконосые обезьяны.

В верхнемиоценовый период между Северной Америкой и Евразией происходит обмен фауной. Много животных переселилось с материка на материк. Северную Америку заселяют мастодонты, носороги, хищники, а в Европу и Азию переселяются лошади.

С началом лигоцена в Азии, Африке и Европе расселяются безрогие носороги, мастодонты, антилопы, газели, свиньи, тапиры, жирафы, саблезубые тигры, медведи. Однако во второй половине плиоцена климат на Земле сделался прохладным, и такие животные, как мастодонты, тапиры, жирафы, переселяются на юг, и на их месте появляются быки, бизоны, олени, медведи.

В плиоцене связь между Америкой и Азией прервалась. Одновременно возобновилась связь между Северной и Южной Америкой. Североамериканская фауна переселилась в Южную Америку и постепенно вытеснила ее фауну. Из местной фауны остались лишь броненосцы, ленивцы и муравьеды, распространились медведи, ламы, свиньи, олени, собачьи, кошачьи.

Австралия была изолирована от других материков. Следовательно, значительных изменений в фауне там не произошло.[1]

2.12.1. Животный мир миоценовой эпохи (25 - 5 млн. лет назад)

    В миоцене, с началом закрытия восточного Тетиса, изменения уровня моря определяли возможность интенсивных межконтинентальных фаунистических обменов между Евразией, Африкой, Индийским субконтинентом и восточносредиземноморской областью. В пределах Евразийской зоогеографической области сформировалась единая Европейско-Сибирская подобласть с южной границей в Азии приблизительно по 40^oсеверной широты, ставшая гигантской ареной эволюции многих групп млекопитающих в миоцене.

Рис. 2.12.1.1. Анхитерий (Anchitherium)В конце раннего миоцена, впервые после длительного периода взаимной изоляции, происходил значительный обмен между Африкой и Евразией. Главным эффектом этого обмена было изменение африканской фауны: в ее составе появились кошачьи, собачьи, куньи, носороги, халикотерии, свиньи. Вероятно, в это же время из Африки на Индийский субконтинент эмигрировали хоботные. Первые мастодонты вселились в Европу и Северную Азию в раннем миоцене (MN3). В это же время в Евразию из Северной Америки иммигрировали анхитерии (рис. 2.12.1.1). Наиболее значительным событием в истории раннемиоценовых грызунов Европы была иммиграция азиатских по происхождению хомяков современного облика (Eumyarion, Democricetodon, Fahlbuschia, Megacricetodon, Cricetodon (рис. 2.12.1.2), Lartetomys) в среднем орлеании. С их появлением эомиидно-глиридная ассоциация трансформировалась в крицетидно-глиридную, причем во многих комплексах доминирующей группой были именно Cricetidae. В таком виде европейская фауна грызунов просуществовала вплоть до раннего валлезия (MN9). В среднем орлеании в Африку из Евразии проникли первые полорогие и жирафовые. 

Рис. 2.12.1.2. Cricetodon soriaeМиоцен – время вымирания креодонтов. Однако в Азии в среднем миоцене еще присутствуют 2 рода: самый крупный представитель Proviverrinae - Dissopsalis (размером с шакала) и очень крупный представитель Hyaenodontinae - Hyainailouros (размером с тигра). Интересно отметить, что эти оба рода общие для Азии и Африки, а Hyainailouros присутствует еще и в Европе. Это подтверждает обмен фауны креодонтов между Азией и Африкой через Европу в олигоцене. Вымирание креодонтов совпадает с адаптивной радиациейCarnivora, которые являются конкурентной группой. Вымиранию креодонтов, вероятно, способствовали этологические особенности группы. Морфофункциональный анализ мозга Neohyaenodon horridus (Hyaenodontini) показал сильное морфологическое развитие вентро-каудальной зоны височной доли мозга (Савельев, Лавров, 2001). Следствием этого является повышение контроля за спонтанной активностью и агрессией. Этот крупный хищник был менее агрессивным, чем современные крупные представители отряда хищных (Carnivora). 

Рис. 2.12.1.3. Pliocyon преследует верблюдовС конца раннего миоцена уже можно четко обосновать провинциальное биогеографическое подразделение евразиатских и североафриканских териофаун. Для фаун млекопитающих всех европейских провинций в целом было характерно преобладание сообществ закрытых лесных обстановок, явно субтропических в южных районах. Суб-Паратетисная провинция характеризовалась наличием гигантского “экологического коридора” открытых ландшафтов на территории от восточносредиземноморской Европы на западе через Малую Азию, Ближний Восток и северную Аравию до Афганистана на востоке и Китая на северо-востоке. Вероятно, именно через нее осуществлялись основные фаунистические обмены между Евразией и Африкой.

Взаимное влияние столкнувшихся в Евразии и Африке в миоцене различных по области происхождения экологических конкурентов вызвало бурную эволюцию ряда групп (ежовых, землеройковых, кротовых, пищуховых, беличьих, тушканчикообразных, хомякообразных и многих других грызунов, антропоидных приматов, носороговых, жвачных, хоботных, куньих, собачьих, гиеновых, кошачьих и др.) и вымирание последних “палеогеновых” реликтов (ежей-амфехинин, корнезубых зайцеобразных, аплодонтовых-просциурин, ктенодактилид-татаромиин, тахиориктоидид, гигантских носорогов, кайнотериев, креодонтов, амфиционид (рис. 2.12.1.3) и др.). К концу миоцена сформировались почти все группировки млекопитающих надродового ранга, а также очень многие из рецентных родов. В добавление к ним существовало множество впоследствии вымерших форм, так что с точки зрения териологии миоцен по праву можно считать эпохой великого разнообразия, в формировании которого одна из ведущих ролей принадлежала территории Азии. [2]

Рис. 2.12.1. 4. Зубы - большой белой акулы и кархарадонаОдна из крупнейших среди современных акул — большая белая акула, достигающая длины 10м, кажется карликом в сравнении с одним из своих предков, кархародоном мегалодоном. Эта рыба обитала на Земле с миоценовой по плейстоценовую эпоху. И хотя кархародон мегалодон известен нам лишь по ископаемым зубам, ученые все же смогли воссоздать его внешний облик. Взгляните на фотографии двух зубов (рис. 2.12.1.4) изображенных в натуральную величину. Тот, что слева, принадлежит взрослой большой белой акуле. Другой же — ископаемый зуб кархародона. Ученые сопоставили оба зуба и, основываясь на известных им размерах большой белой акулы, прикинули, что длина кархародона от носа до кончика хвоста должна была составлять не менее 20 м (рис. 2.12.1.5). 

Рис. 2.12.1.5. КархарадонРаспространение степей и постепенное исчезновение лесов в миоцене сильно повлияли на рост численности популяций травоядных млекопитающих. Меньше деревьев — меньше энергии, которую они "отдают" животным.

Представьте себе на минуту обычное дерево. Большую часть своей энергии оно расходует на создание для себя опоры. С этой целью у него развивается специальный твердый ствол и множество ветвей.

В умеренном климате животные за год могут употребить в пищу лишь очень незначительную часть съедобного вещества, вырабатываемого деревом.

На листопадных деревьях (которые ежегодно сбрасывают листву) листья вообще растут всего шесть месяцев в году, а плоды и семена (за исключением орехов) появляются только на несколько недель. Значит, леса умеренного пояса могут за год прокормить лишь ограниченное число животных.

    Резкое увеличение количества травы на суше в миоценовую эпоху означало, по сути, возникновение принципиально нового источника пищи. Однако поначалу травоядным млекопитающим было непросто воспользоваться ресурсами этой бездонной кладовой. Некоторые их виды даже вымерли, поскольку не смогли приспособиться к травяному рациону. Млекопитающим, зубы которых были рассчитаны на пережевывание мягкой листвы, оказалось нелегко перейти на такой жесткий и волокнистый корм, как трава. Для таких животных травяная "диета" означала постоянное усиленное жевание, и их зубы быстро изнашивались, создавая им серьезнейшие проблемы. Ведь млекопитающие не обладают неограниченным запасом зубов, а беззубые челюсти означают для них неминуемую голодную смерть. 

    Несмотря на все это, в миоцене млекопитающие стали гораздо многочисленнее и разнообразнее, среди них возникло множество травоядных. К этому времени "жвачный" желудок превратился в идеальный механизм для переваривания травы. В результате в миоцене произошел своего рода взрыв, породивший новые виды травоядных, способных "жевать жвачку". Жвачные животные могут набивать себе животы громадным количеством пищи, переварить которую можно и позднее. При этом если на жвачное животное нападет хищник, оно может удрать от него, унося с собой запас корма на несколько дней вперед. Оказавшись в безопасности, животное может без лишней спешки заняться перевариванием съеденного.

В ходе этой своеобразной "жвачной революции" резко возросла численность предков нынешних антилоп, буйволов, оленей, жирафов и овец. В Северной Америке обитали антилопообразные вилороги — их причудливые рога росли у них на кончике носа.

Рис. 2.12.1.6. МеригиппусЧтобы совладать с травяным кормом, прежние зубы травоядных претерпели два основных изменения:
Во-первых, узор из бугорков на жевательной поверхности зубов значительно усложнился, и они стали самозатачивающимися. Теперь на зубах, по мере стирания, образовывались ряды прочных эмалевых ребер, которые оставались острыми всю жизнь животного.

Во-вторых, у отдельных зубов развились гораздо более широкие коронки (та часть зуба, что выдается над десной) и они сделались крупнее.
Эти новшества, как и появление корневых отверстий (которые обеспечивали приток крови к растущей части зуба), способствовали тому, что зубы животных стали расти всю их жизнь. Теперь постоянное трение зубов друг о друга больше уже не приводило к их преждевременному износу.

    Необходимость приспособиться к преимущественно травяному корму - не единственная проблема, возникшая перед новыми миоценовыми травоядными. Не менее серьезные проблемы были связаны с жизнью на открытых равнинах, где травоядные постоянно находились на виду у хищников.

Чтобы выжить в подобных условиях, животные нуждались в хорошем круговом зрении, дающем широкий или даже 180-градусный обзор (при таком обзоре глаза располагаются по обеим сторонам головы, и животные видят и то, что впереди, и то, что сзади, оставаясь неподвижными). Такое зрение позволяло травоядным вовремя замечать опасность, грозящую с любого направления, что, в свою очередь, улучшало взаимодействие в стаде.

Чтобы стадо имело больше шансов уцелеть на открытой местности, в нем выработались специальные методы несения, "караульной службы" (когда отдельные животные смотрят по диагонали через все стадо), а также более совершенные системы сигналов и обмена информацией внутри стада.

Рис. 2.12.1.7. Мастадонт (Mammutidae)Длинные ноги также ценное подспорье при жизни на равнине. Они позволяют животному держать голову высоко над землей и тем самым лучше обозревать окрестности. Ну и, разумеется, длинные ноги служат своему хозяину незаменимым средством спасения в случае опасности. Поэтому в течение миоцена конечности травоядных животных постепенно приспособились к быстрому бегу.

Кости нижней части ноги со временем удлинились, а кости верхней, напротив, стали короче. Главные мышцы, ответственные за движение конечностей, также укоротились и располагались теперь выше, ближе к лопаткам и подвздошным костям, где они соединялись с туловищем животного.

При таком строении мускулатуры животное могло совершать длинные прыжки, затрачивая при этом минимум энергии.

Ноги травоядного, обитающего на равнине, весят очень мало и не обладают большой силой. Однако они идеально приспособлены для бегства от хищника и позволяют животному покрывать большие расстояния на высокой скорости, стоит ему только войти в надлежащий ритм бега.

Рис. 2.12.1.8. Дейнотерий (Deinotherium)На протяжении миоцена лошади продолжали увеличиваться в размерах. Меригиппус (рис. 2.12.1.6) по величине сравнялся с нынешним пони. Средний палец на каждой его ноге был непропорционально большим по сравнению с таким же пальцем у его предшественников, и можно сказать, что меригиппус всю свою жизнь ходил на цыпочках,— точнее, не ходил, а очень быстро бегал. Многочисленные бугорки на коренных зубах помогали ему пережевывать жесткую траву. Прежде лошади были лесными жителями и питались нежной и сочной листвой. Однако к началу миоцена они приспособились к жизни на открытых равнинах. 

Теперь слоны стали куда больше похожи на их современных представителей. Мастодонт (рис. 2.12.1.7) — его называют платибелодон ("лопатобивневый") — прокладывал себе дорогу сквозь заросли подобно тяжелому бульдозеру. Из его нижней челюсти торчали широкие лопатообразные клыки, которыми он выкапывал из почвы разные растения. Дейнотерий (рис. 2.12.1.8) был намного крупнее (около 4 м в плече). Изогнутыми клыками нижней челюсти он, возможно, поддевал съедобные коренья, как большими вилами. 

Рис. 2.12.1.9. Халикотерии (Chalicothenidae)Мы можем получить некоторое представление о миоценовой экосистеме, если обратимся к ее современному аналогу — восточноафриканским саваннам. Травянистая равнина обеспечивает разными видами корма разнообразных животных. В саваннах Восточной Африки зебры объедают грубые верхушки трав, а антилопы гну их поросшие листьями центральные части. Газели же отыскивают богатые протеином семена и побеги у самой земли. Бородавочники часто опускаются на колени, чтобы дотянуться до самой короткой травы или выкопать из земли съедобные луковицы и клубни. Есть в саваннах и травоядные, которые находят корм выше уровня самых высоких трав. К примеру, черный носорог питается древесной корой, тонкими ветками и листвой, а вот слон ест и траву, и листья деревьев, зачастую поглощая за день до 250 кг растительности. Ну а жирафу рост позволяет избегать какой бы то ни было конкуренции, поскольку он может обрывать веточки и листву на высоте 6 м от земли. Таким образом, различные виды растительноядных животных не претендуют на пищевые ресурсы друг друга, и корма здесь хватает на всех. Возможно, так же было и во времена миоцена: различные виды существовали за счет различных частей экосистемы.

Рис. 2.12.1.10. Эгиптопитек (Egiptopitek)В тот же период появились и другие новоселы. В начале миоцена ряды птиц пополнились новыми видами попугаев, пеликанов, голубей и дятлов. Чуть позже к ним присоединились первые вороны и соколы. Бурно эволюционировали такие новые млекопитающие, как мыши, крысы, морские свинки и дикобразы. Появилась и странная группа лошадеобразных животных — их называют халикотериями (рис. 2.12.1.9). Большими когтями, напоминающими копыта, они выкапывали съедобные коренья.

    Отныне животные могли свободно перемещаться из Африки в Европу или Азию и обратно. Вскоре возникло своего рода двустороннее движение, при котором слоны мигрировали из Африки в Евразию и Северную Америку, а кошки, буйволы, жирафы и свиньи путешествовали в обратном направлении.

    Первые приматы были маленькими зверьками, похожими на землероек. Они появились на Земле около 65 млн лет назад. Эволюция продолжила работу в этом направлении, и к середине олигоцена сформировались две основные группы приматов — обезьяны Нового Света (в Южной Америке) и обезьяны Старого Света (в Африке и Азии).

Рис. 2.12.1.11. Дриопитек (Dryopithecus)Вскоре от африканской ветви произошла еще одна группа обезьян, ставшая родоначальницей человекообразных обезьян и в конечном итоге — человека. Мозг человекообразных обезьян крупнее, чем у прочих их сородичей. Кроме того, у них нет хвоста, а длинные и сильные руки отлично приспособлены для лазанья по деревьям и перепрыгивания с ветки на ветку.

В руки ученых попали ископаемые останки небольшой человекообразной обезьяны, которую назвали эгиптопитеком ("египетской обезьяной"). Она обитала в Африке в олигоценовую эпоху, около 27 млн лет назад (рис. 2.12.1.10).

Никто не может с уверенностью утверждать, что именно эгиптопитек был родоначальником современных человекообразных обезьян, но это вовсе не исключено.

Вскоре после начала миоцена (около 24 млн лет назад) появилась и другая, более высокоразвитая человекообразная обезьяна — дриопитек (рис. 2.12.1.11), похожий на нынешних шимпанзе. Эти животные быстро перебрались со своей африканской родины, через сухопутные "мосты" в Европу и Азию. По всей видимости, дриопитек ходил на двух ногах, однако бегал и лазил по деревьям при помощи всех четырех конечностей. Возможно, он даже переносил в руках пищу. Итак, история человечества должна была вот-вот начаться. [3]

Животный мир неогена. Животный мир миоцена.

<< Животный мир олигоцена<<

|>> Животный мир плиоцена>>

А.С.Антоненко